1 сентября в столице открылся Музей московского образования. Гвоздем экспозиции стали классные журналы с отметками звезд политики, спорта и искусства. Василий Ливанов об этом и о своих школьных годах:

– Ну уж не знаю, хорошо или плохо, что мои отметки будут выставлены на обозрение. Ребенок есть ребенок - по разным причинам у него бывают удачные и неудачные периоды в учебе. Вот недавно мне Никита Михалков звонил в панике: "Посоветуй, что делать, Темка мой дневник нашел!" Но вообще-то семилетку я окончил хорошо. С точными науками были нелады, но отметки получились приличные. Это потом, когда перешел в художественную, все больше рисовал, а не учил уроки. Недавно, кстати, мои одноклассники (сплошь "народные": они - художники и я - артист) устраивали выставку в школьном зале. Замечательно получилось. Вообще о школьных годах с удовольствием вспоминаю, я человек с детства компанейский. Со своим лучшим другом Геннадием Гладковым мы как раз в школе познакомились. Семилетка мужской была, и дух там витал особенный: мужской дружбы и товарищества. Девчонки от учебы не отвлекали, романы мы во дворе крутили. Никакой самодеятельности, театральных кружков, к счастью, в школе не было. Это портит. Да и не до того было: в первый класс я в 1943 году поступил, голод, холод, в классе пальто не всегда снимали. А вообще я считаю, что в школе надо учиться как следует. В моей компании гуляет любимая фраза: когда у кого-то где-то прокол, мы все дружно заявляем: "В школе хорошо учиться надо было!"

Василий Ливанов как-то подшутил над Мироновым. Он позвонил ему в день рождения и сказал, что тому нужно немедленно ехать на «Мосфильм» на съемку. Миронов помчался на студию, куда его не впустила охрана, поскольку день был праздничный и выходной.
Миронов решил не отставать и разыграть Ливанова по-своему. Однажды он, что-то с наслаждением жуя, столкнулся с коллегой на студии.
– Что жуешь?
– Шоколад, мне тут из Швейцарии привезли...
– Дай кусочек.
Миронов полез в карман, вытащил шоколадную плитку и протянул ее Ливанову. Удивительно, как тот не сломал зубы – «шоколад» оказался обыкновенным сургучом.

По поводу закона о запрете курения:

Василий Ливанов, исполнивший Шерлока Холмса и запомнившийся многим телезрителям с незименной трубкой, сказал, что закон, мягко говоря, глупый.
– Многие считают, – сказал Ливанов, – что принятие закона связано с тем, что у нас президент не курит. А если президент носит ботинки сорок первого размера, то и все должны такие же ботинки носить? Похоже к этому идёт...

Василий Ливанов о шоу "За стеклом":

– Я не смотрю это шоу, но саму идею считаю порочной. Это все ненормально, в этом нет никакой необходимости, нет никакой красоты, никакого нравственного движения. Проект придуман для того, чтобы кормить нездоровое любопытство.

История уникального ливановского тембра:

– Первая картина. Озвучивание на морозе, попытка режиссера озвучить на морозе закончилась тем, что я потерял голос начисто. А вернулся он уже таким.

– Этот голос - мой хлеб. Ведь на улице меня никто не узнает, а стоит произнести одну фразу и - все... Однажды мы ехали из Питера с Володей Высоцким от нашего общего друга, курили в тамбуре и очень бурно дискутировали по поводу детской литературы. Володя задумал детскую книгу в стихах, а у меня уже был "сказочный" писательский опыт плюс работа в мультипликации... Вдруг блондиночка проводница высунулась. Володя ей раздраженно: "Ну чего тебе?" А она и говорит: "В жизни двух таких голосов не слыхала!"

О съемках фильма "Звезда пленительного счастья":

– Я помню: наступил момент, когда необходимыми стали съемки внутри Зимнего дворца. А снимать там запрещено категорически! Каким-то чудом Мотыль добился у директора Эрмитажа Пиотровского разрешения снимать там 2 часа - с 8 до 10 утра. И представляете, в 10 часов, когда музей уже открывался для посетителей, мы поняли, что не успели доснять. Что делать? Мотыль решился снова идти к Пиотровскому, взяв меня с собой. Я не переоделся, так и поехал - в костюме государя, при всех орденах. Пиотровский предложил нам сесть. Мы сели, и Мотыль сразу же стал объяснять, что мы не успели, что картина имеет огромное значение... Пиотровский сказал: "Ни в коем случае! Я вообще пошел на преступление, что разрешил вам снимать эти 2 часа. Думаю, у меня будут неприятности из-за вас!.." Мотыль стал убеждать, но директор оставался непреклонен. Повисла пауза... И я, просто для очистки совести, решил сказать: "Борис Борисович!.." Тот метнул в меня взгляд из-под блестящих стекол очков и сказал: "...Но я не могу отказать государю в его доме!.."

– Чудаки никогда не переводились на свете. Чудаками в самом высоком смысле этого слова я бы назвал Василия Шукшина, Владимира Высоцкого, Людмилу Гурченко. Если считать чудачеством бескорыстие и бесконечную преданность своему делу...