Самый лучший Шерлок Холмс за всю историю кинематографа, Василий Ливанов рассказывает о своем творческом пути, начинавшемуся с эпизодической роли трупа. Маститый киноактер уверен, что если бы не настоящая, искренняя дружба с Виталием Соломиным, дуэт российского Холмса и Ватсона не оказался бы столь привлекательным для миллионов телезрителей во всем мире. Эфир ведет Елена Афонина.

Е. АФОНИНА - Экранное партнерство Шерлока Холмса и Доктора Ватсона имело продолжение в обычной реальной жизни. Часто ли происходит подобное?

В. ЛИВАНОВ - Я бы сказал, что это не экранное партнерство. Дело в том, что у нас с Виталием сложились очень близкие дружеские отношения, которые во многом основывались на совпадении наших представлений об искусстве и жизни. И Виталий же в 1983 году, в середине нашей совместной работы в сериале уговорил меня сделать инсценировку моей повести «Мой любимый клоун», и поставил спектакль на сцене Малого театра. Он шел в филиале, на Ордынке. Спектакль шел два года, Виталий сам играл главную роль – клоуна Синицина и за месяц нельзя было купить билеты. Спектакль имел огромный зрительский успех. Поэтому наша творческая и человеческая близость – мы дружили семьями, дружили наши жены и дети - дала нам возможность создать свой театр.

Е. АФОНИНА - Режиссер фильма о Шерлоке Холмсе знал об этом? Были какие-то пробы других актеров?

В. ЛИВАНОВ - О том, что были пробы на роль Шерлока Холмса, я узнал, уже снимаясь в фильме. Игорь Масленников признался мне в этом. До встречи с Виталием я пробовался еще с двумя Ватсонами. Дело в том, что Масленников изначально хотел, чтобы я играл Холмса, такую идею ему подсказал замечательный, ныне покойный оператор, наш друг Юрий Векслер. А Ватсона он искал, искал, пока не остановился на Виталии. Во внешности героев он ориентировался на рисунки художника Сиднея Паже, друга Конан Дойля, который первый иллюстрировал «Приключения Шерлока Холмса». Я очень похож на Холмса, которого нарисовал Паже, а когда появился Виталий, оказалось, что он тоже словно сошел с этой иллюстрации.

Е. АФОНИНА - Удивительное дело все-таки, вот зачастую люди кинематографа становятся заложниками одной роли. Я не знаю, хорошо это или плохо. Как вы считаете, то, что роль Шерлока Холмса стала как бы основной для вас, это ирония судьбы? Как это воспринимать, как данность?

В. ЛИВАНОВ - Понимаете, Василий Иванович Качалов, мой крестный отец, человек, в честь которого я назван, замечательно сформулировал такое явление. Он сказал, что актер играет в жизни самые разные роли, и очень редко в жизни актера случается такое, что «актер родит человека», когда он не играет этого человека, а как бы становится этим человеком. Все это в лучших традициях нашей отечественной школы Станиславского, школе не представления, а перевоплощения. Это очень редко бывает в актерских судьбах. Это случилось со мной, я думаю и с Виталием. Мы ничего не играли, мы – Шерлок Холмс и доктор Ватсон. И потом, конечно, огромную роль сыграло то, что это мировая классика. Ведь актер проверяется мировой классикой. Уровень профессионализма актера можно проверить, только смотря, как он воплощает мировую классику. Актер может замечательно играть в современных фильмах, а, столкнувшись с классической ролью показать некую свою несостоятельность.

Е. АФОНИНА - С фильмом о Шерлоке Холмсе произошла удивительная вещь - мы не воспринимаем вас как русских актеров, которые играют англичан. Мы воспринимаем вас как людей, сошедших со страниц произведений Конан Дойля. В литературном переносе есть своя опасность: каждый представляет героев по-своему.

В. ЛИВАНОВ - Мировая классика на то и мировая, что литературные персонажи ложатся на душу своих читателей совершенно определенными чертами. Если при пластическом воплощении такого персонажа хотя бы одна из таких черт будет упущена, то зритель скажет, что это не совсем так или совсем не так. Причем, это представление у всех совпадает! Представление о Шерлоке Холмсе совпадает у русских, англичан, голландцев, французов, американцев, китайцев, японцев. Здесь нет вариантов: или пан или пропал. Или попадаешь в десятку или нет. Можно оправдываться тем, что это «моя трактовка». Так и останешься при своей трактовке вне авторского замысла!

Е. АФОНИНА - Но мы-то зрители, воспринимаем совершенно иначе. К примеру, мы смотрим английский фильм о Шерлоке Холмсе и говорим: «Нет, наш лучше!». Почему мы считаем, что наш лучше?

В. ЛИВАНОВ - А потому что круг не замкнут. Эти исполнители играют определенные качества Холмса, не дотягивая до полноты образа. Они функциональны, они обслуживают сюжет. Ведь как ни странно, сюжеты Конан Дойля, по которым делался сериал, все знают наизусть: с чего начнется и чем закончится. Но, тем не менее, как выяснилось, зрители любят наш сериал не потому, что мы разыгрываем этот сюжет! Они влюблены в отношения между этими двумя людьми, в характер их мужской дружбы, в их реакцию на окружающий мир и так далее. Вот что привлекательно, как оказалось, а вовсе не детективный сюжет! Личности сыщика и его друга доктора более интересны, чем сюжеты. Англичане писали: «Спасибо русским актерам, которые вернули нам наших национальных героев».

Е. АФОНИНА - А легенда о том, что ваш Шерлок Холмс признан лучшим в Англии? Режиссер Игорь Масленников говорит, что это не совсем верно: один журналист написал, а все остальные подхватили. Где же правда?

В. ЛИВАНОВ - Видите, как хорошо, что я не знаю всего, что говорил Игорь Масленников. Дело в том, что в сентябре приехала мощная делегация из двадцати человек, которая включала в себя семерых англичан во главе с председателем Международного клуба Конан Дойля, трех немцев и десять японцев. Мне был вручен диплом Международного общества как лучшему Шерлок Холмсу. Если бы Виталий был жив, он бы тоже, я думаю, получил такой диплом как лучший доктор Ватсон. Первое, что сказал мне председатель клуба, вручая диплом, было: «Мы должны все почтить вставанием память замечательного русского актера, воплотившего доктора Ватсона, Виталия Соломина».

Е. АФОНИНА - Еще один литературный персонаж, который преследует нас со школьной скамьи, - Дон Кихот. Это ведь совсем другой образ, совсем другая философия, другое мироощущение. Чем объясняется то, что именно вам предложили сыграть эту роль?

В. ЛИВАНОВ - Во-первых, эту роль мне никто не предлагал. Я сам себе ее предложил. Я долго носился с этой темой, потому что всегда задаешься вопросом, для чего нужно экранизировать классику сейчас? Что вы хотите? Проиллюстрировать игрой живых актеров? Или вы чувствуете, что это классическое произведение как-то перекликается с нашим временем? Например, когда мы делали с Масленниковым «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона», первое, что мы спросили с Виталия Масленникова: «А почему мы сейчас, в восьмидесятых годах, взялись за экранизацию Конан Дойля? В чем смысл этой экранизации? Что мы хотим сказать этими героями?» Сверхзадачу сериала нужно всегда укладывать в одну фразу. Если этих фраз много, значит никакой определенной сверхзадачи у фильма нет. То есть, вы не нашли, для чего вы здесь присутствуете. Задачу нашего сериала мы сформулировали так: «Эти два человека готовы бескорыстно прийти на помощь терпящим бедствие людям». Это очень актуально для нашего времени.

Е. АФОНИНА - А что с Дон Кихотом? Пришло время для вас лично или пришло время появиться этому образу?

В. ЛИВАНОВ - Наверное так, для меня появилось время. Потому что до этого Дон-Кихот трактовался как благородный рыцарь и его друг Санчо Панса, мудрец из народа. Это полная чепуха, придуманная в 18 веке французскими просветителями и недаром взятая на вооружение коммунистической идеологией. А вообще-то это человек, которого съедает гордыня, причем человек, который никогда не был рыцарем. Это пожилой идальго, пределы его рыцарских возможностей – это охота на зайцев. Вместе ним простой ослиный пастух, который одержим желанием быть губернатором, то есть, одержим желанием получить власть над людьми. Дон Кихот решил переделать мир по себя, он взомнил себя спасителем мира. Там есть одна знаменитая фраза, когда Дон Кихот говорит, что если он не выйдет на большую дорогу в рыцарском одеянии, то «промедление смерти подобно». То же самое говорил и Владимир Ильич! Почему это великий роман? Потому что Дон-Кихот живет в каждом человеке, особенно в советском человеке! Его 70 лет учили, что он знает, как устроен мир, и как можно устроить человеческое счастье. Вот посмотрите, телевизионные журналисты регулярно ведут опросы на улицах. Подносят микрофон и говорят: «Скажите, пожалуйста, что бы вы сделали, если бы были президентом России?» Ни один человек не сказал: «Простите, я не собираюсь быть президентом, да я и не могу быть президентом». Каждый уверен, что он может быть президентом – это и есть типичное донкихотство. И поэтому Дон-Кихот постоянно в нас возвращается.

15 декабря 2003 года

ВИДЕОВЕРСИЯ ИНТЕРВЬЮ


c сайта радиостанции "Говорит Москва" http://www.govoritmoskva.ru